Алексей Баранов: В литографии важна атмосфера сотворчества художника и печатника

Знаете ли вы, кто изображен в Википедии в статье про литографию на фотографии печатника, который накатывает краску на подготовленный камень? Литограф Алексей Баранов в своей мастерской, которая расположена во Владимирском округе.

Мимо такого открытия мы не могли пройти, так что заглянули в Мастерскую печатной графики Алексея Баранова, чтобы посмотреть его работы и больше узнать о литографии — разновидности печатной графики, при которой изображение, выполненное художником на камне при помощи специального станка, под давлением переносится на бумагу. 

Алексей Баранов продемонстрировал главе Владимирского округа Денису Тихоненко процесс печати, рассказал о сотрудничестве с художниками, показал литографии.

К сожалению, про технику литографии сейчас знают, в основном, профессионалы — художники, печатники, искусствоведы, коллекционеры. Но заметно и повышение интереса к литографии. Так что разговор начали с истории этого вида печатной графики.

Технику литографии изобрел немецкий актер-любитель Алоизий Зенефельдер в конце XVIII века. По одному из рассказов, Зенефельдер по рассеянности записал счет из прачечной на известняковом камне, и он отпечатался случайно на влажной ткани. Зенефельдер понял, что запись можно тиражировать. 

«В России самая первая литографская мастерская открылась в 1818 году. Барон Павел Львович Шиллинг фон Канштадт, действительный статский советник, был направлен в Оффенбах в мастерскую Алоизия Зенефельдера, чтобы учиться литографии для картографических нужд.

Привез оттуда технику и в 1818 году стал заведующим первой литографской мастерской, которая располагалась в арке Главного штаба, при Коллегии иностранных дел. Сначала литографию использовалась для картографии, но вскоре стали печататься и художественные вещи», — рассказывает Алексей Баранов. 

Первым литературным произведением, литографированным Шиллингом, была поэма «Опасный сосед» Василия Львовича Пушкина, дяди Александра Сергеевича. Уже в XIX века в России стали работать мастерские, в которые художники могли делать литографии. 

В XX веке литографию стали рассматривать в качестве самостоятельной разновидности графического искусства. В советское время листовки, плакаты, «Боевой карандаш» — все печатали с камней. Детские иллюстрации, которые мы все помним в старых книжках  —  Васнецов, Чарушин и другие —  это тоже была литография.

«У меня отец печатник, и в какой-то момент я понял, что стоит менять сферу деятельности и продолжать дело отца»,  —  рассказывает Алексей Баранов. 

В 1978 году его отец, Алексей Баранов-старший, начал работать печатником в Комбинате графических искусств (Цех эстампа) и почти сорок лет руководил мастерской. После более десяти лет преподавания литографии в Институте декоративно-прикладного искусства он решил организовать собственную Мастерскую. Дело отца поддержал сын Алексей Баранов-младший. 

«Начав с азов печати, он быстро стал профессиональным литографом-печатником, возглавив весь производственный процесс. Воссоздав старую творческую атмосферу содружества художника и печатника, отцу с сыном удалось привлечь к работе на камне старых мастеров Б. Забирохина, В. Мишина, А. Лыткина. Такой творческий альянс оказался привлекательным для издателей, — пишет Николай Кононихин в книге «Ленинградская школа литографии. Путь длиною в век».  —  Созданная в мастерской атмосфера сотворчества художника и печатника позволила реализовать также ряд авторских проектов по инициативе самих художников». 

В литографии каждый оттиск считается оригиналом и имеет художественную ценность. Авторская тиражная графика выполняется ограниченным тиражом, о чём свидетельствует нумерация каждого оттиска тиража, обязательная для оригинальных литографий. Каждый лист художественной литографии является подлинным авторским произведением, о чем свидетельствует обязательная подпись автора.

«Литография — редкая и сложная техника, которой мало кто владеет; в Петербурге печатников, занимающихся литографией профессионально, единицы: учебная мастерская в Академии имени Штиглица  — печатник Аркадий Гершонович Райкин; Михаил Ефимович Муськин в Академии художеств, и творческая мастерская Баранова, — рассказал Алексей. —  Я особо подчёркиваю слово «творческая», потому что работа в мастерской далеко не всегда происходит за деньги. Творчество — это процесс создания нового произведения искусства. Это формирование художественного вкуса. И я печатаю исключительно то, что мне нравится, и то, что мне интересно, иначе ничего хорошего не получится». 

«Интересно, что есть разница между питерской и московской школой литографии»,  —  считает печатник Баранов-младший. 

Николай Кононихин в своей книге выделяет три важных отличия петербургской школы.

Первое — это масштабность явления. По продолжительности существования, количеству вовлеченных художников и преемственности поколений мастеров ленинградская литография не знает равных. 

Второе — ставка на эксперимент, высочайший художественный уровень и своеобразие, которые зарубежные исследователи назвали «жизненной силой».

Третье — это дух свободы и демократии, приоритет творчества над идеологией, царившие в мастерской. Характерной особенностью школы была ежедневная совместная работа художника и печатника. Работа бок о бок, всё было на виду, а преемственность традиций передавалась непосредственно в процессе работы. 

«Интересна и полезна работа со старыми мастерами, но отрадно наблюдать появление нового имени в литографии. Яркий пример тому — петербургский живописец Ольга Васильева. История Ольги как литографа началась в 2019 году, когда она пришла в Мастерскую с тем, чтобы попробовать новую для себя печатную технику, и сделала один небольшой лист под названием “1-я линия Васильевского острова”. Затем последовала серия работ. Ее работы увидел архитектор Евгений Герасимов и предложил выпустить папку в духе Конашевича и Шиллинговского, которая появилась спустя полгода напряженной работы. Потом Ольгу заприметил коллекционер Николай Кононихин и вместе они придумали новый проект  —  серию литографий “Это мы”»,  —  рассказывал Алексей Баранов, показывая литографические работы Ольги Васильевой, а также Валерия Мишина, Бориса Забирохина и других художников.

«Отдельной темой является экслибрис, —  уточнил Алексей, заметив интерес Дениса Тихоненко к отпечатанным в Мастерской интересным образцам эклибрисов. — Владельческий книжный знак давно уже утратил свою изначальную функцию, перейдя в сферу коллекционной графики». 

Как говорит петербургский график Александр Лыткин, «экслибрис является переходным звеном между иллюстрацией и станковым искусством. В экслибрисе мне нравится то, что он сочетает в себе и привязку к сюжету, и фантазию, даже гротеск. Работа с книгой определяет мышление как сюжетное, мне хочется рассказывать истории, и данный жанр дает эту возможность. Ведь экслибрис — это знак владельца книги, в нем отражаются пристрастия владельца, его характер. И в то же время, здесь ценится интересная задумка, “фишка”, анекдот, в хорошем смысле слова».

Сейчас становится все больше любителей и ценителей этого жанра, которые обмениваются экслибрисами по всему миру. Ежегодно в мире проводятся несколько крупных конкурсов-выставок книжного знака, на которых петербургские графики неизменно удостаиваются призовых мест и почетных дипломов.

Поделиться ссылкой: